Начнем с того, что предлагаемое ими "лекарство" основано на макроэкономическом анализе, в котором есть серьезные изъяны. Избиение Китая не поможет справиться с той реальной проблемой, которая, как полагают на Капитолийском холме, тяжким бременем навалилась на американских рабочих - проблемой многостороннего дефицита торгового баланса, который в 2006 г. вырос до рекордного значения $836 млрд. А поскольку на долю двустороннего дефицита торговли между США и Китаем, составившим $232 млрд., пришлась львиная доля общего торгового дефицита (28% "пирога" по итогам всего 2006 г. и 34% - за последний отчетный период года), Конгресс пришел к выводу, что Китай и является основным виновником торгового дефицита, под гнетом которого томятся представители американского среднего класса. Между тем, такая позиция отвлекает внимание от действительно ключевого момента: торговый дефицит США обусловлен отнюдь не тем, что Америка стала жертвой нечестной конкуренции со стороны Китая или кого бы то ни было еще, - а тем, что она страдает от хронического дефицита сбережений внутри страны. Это многое объясняет: при таком дефиците собственных сбережений - а этот факт подтверждается показателем чистой нормы национальных сбережений, обвалившимся за период с 2004 по 2006 г. до рекордного минимума 1% от объема национального дохода - Америке, если она хочет продолжать поддерживать рост экономики, не остается ничего другого, как импортировать избыток таких сбережений из-за границы. Это означает поддержание дефицитов платежного и торгового балансов для привлечения иностранного капитала. В этом уравнении Китай оказывается самой большой величиной не потому, что он своими махинациями подрывает спрос на продукцию производства США, а потому, что предлагаемый им широкий ассортимент товаров удовлетворяет вкусам и пристрастиям экономики США с ее хронической нехваткой сбережений. Борцы с Китаем постоянно упускают из виду этот макроэкономический контекст двустороннего торгового дефицита США.

Представим последствия, которые может повлечь за собой победа Конгресса на поприще существенного ужесточения торговых отношений с Китаем. Непосредственной реакцией станет повышение налогообложения таких транснациональных гигантов, как Wal-Mart, для которых товары из Китая стал в 2006 г. источником прибыли в размере $18 млрд. Это приведет к снижению прибылей, либо будет переведено на розничные цены и повысит стоимость жизни американских потребителей. Со временем, если санкции окажутся достаточно обременительными, последствия проявятся и в торговых связях США с другими странами, помимо Китая. Но главным камнем преткновения является следующее: до тех пор, пока Америка не повысит уровень внутренних сбережений, санкции в отношении китайских товаров не дадут никаких результатов по сокращению общего дефицита торгового баланса. Результатом сужения дефицита с Китаем станет лишь его перераспределение и рост в других секторах. Скорее всего, торговый дефицит США с его хроническим дефицитом сбережений перекинется от дешевых китайских производителей на более дорогие источники финансирования. И опять в функциональном эквиваленте это будет равнозначно повышению налогообложения американских потребителей.

Несомненно, нападая на Китай, Конгресс США кусает руку, которая его кормит. Китай является одним из главнейших внешних кредиторов Америки. В состояние полной боевой готовности американских политиков привели преимущественно результаты валютной политики - политики "управляемой привязки", позволившей юаню вырасти против доллара всего лишь на 7% с июля 2005 г. Для удержания национальной валюты в этом диапазоне, Китай должен перерабатывать несоразмерную часть своих массивных залежей валютных резервов в активы, деноминированные в долларах. По состоянию на февраль 2007 г., Китай являлся держателем казначейских облигаций США на сумму $416 млрд., уступая пальму первенства лишь Японии, причем почти $100 млрд. он нарастил только в течение последнего года. Кроме того, есть веские основания полагать, что еще $300-400 млрд. были вложены Китаем в иные деноминированные в долларах активы, например, ценные бумаги федеральных агентств и корпоративные облигации. Продолжая размещать как минимум 60% своих новых, постоянно создающихся резервов в долларовых активах, Китай по-прежнему остается важным источником спроса на американские ценные бумаги - помогая тем самым удерживать процентные ставки США на более низких уровнях по сравнению с теми, где они могли бы быть в противном случае. В результате, валютная политика Китая субсидирует такой фундамент американской экономики активов, как процентные ставки, которые являются важным драйвером благосостояния нации и потребителей.

Давление Конгресса на Китай может поставить под угрозу спрос на активы, деноминированные в долларах, по двум причинам. С одной стороны, если Китай поддастся давлению со стороны США и допустит существенный рост курса юаня против доллара, у него снизится потребность в переводе столь больших объемов своих валютных резервов в долларовые активы. В отсутствие этих покупок, процентные ставки США могут вырасти. С другой стороны, если Вашингтон введет серьезные торговые санкции против Китая, высока вероятность того, что империя решит нанести ответный удар и специальным повелением, во все более возрастающих объемах, начнет диверсификацию своих резервных запасов в сторону отхода от доллара. В этом случае, доллар может упасть, а долгосрочные реальные процентные ставки США - резко вырасти. Это кризисный вариант сценария, который может столкнуть уже и без того обмякшую экономику США с края пропасти и ввергнуть ее в рецессию. В любом из двух описанных выше вариантов, вводя санкции против одного из своих главнейших мировых кредиторов, Конгресс может поставить экономику США в крайне опасную ситуацию.

Кроме того, похоже, Конгресс отнюдь не чувствителен и к внутреннему давлению, которое могут оказать торговые санкции на Китай или экономику азиатского региона. Несмотря на быстрый рост Китая, и его все возрастающую роль в качестве одного из ведущих поставщиков товаров и финансового капитала в Америку, он все еще продолжает оставаться развивающейся экономикой. Это особенно заметно на примере финансовой системы Китая, где доминируют четыре крупных банка, которые только сейчас начинают превращаться из частных компаний в открытые общества. Банкам и другим международным заемщикам в Китае необходима возможность хеджирования своих валютных вкладов - особенно перед лицом угрозы резких колебаний валютных курсов, к которым так стремятся законодатели в Вашингтоне. Подобные стратегии хеджирования хромают даже на высокоразвитых рынках капитала - тем более, их крайне сложно применять в Китае. Существенная ревальвация юаня может, как следствие, стать смертельным ударом для финансовой системы Китая, находящейся в зародышевом состоянии.

Более того, существует отчетливая угроза того, что удар Вашингтона по Китаю отразится и на всей остальной Азии. Вопреки популярной присказке, Китай вовсе не стал мировой фабрикой. Вместо этого он в гораздо большей степени является конечным пунктом назначения в огромной паназиатской цепи поставок - привлекая ресурсы из других ключевых экономик региона, таких как Корея, Тайвань и Япония. По сути дела, Китай представляет собой крупнейший рынок сбыта для первых двух из вышеназванных экспортно-ориентированных экономик, а также активно вытесняет сейчас США с позиций крупнейшего экспортного рынка Японии. По оценкам некоторых экспертов, в США попадает лишь около 20% от общего объема китайского экспорта. Конгресс США действует исходя из ложной предпосылки, что торговые санкции с хирургической точностью коснутся лишь Китая. Вряд ли это действительно будет так. Скорее всего, последствия не будут признавать политических границ, и их очень скоро ощутят на себе остальные члены сконцентрированной вокруг Китая азиатской логистической цепи.

И напоследок - еще один миф о китайском экспорте. Получается, что Китай стал эффективным и выгодным решением для многих транснациональных корпораций по всему миру. Так называемые инвестируемые из-за рубежа предприятия, фактически являющиеся филиалами таких корпораций в Китае, за последнее десятилетие стали причиной более 60% взрывного роста китайского экспорта в целом. Это поднимает серьезные вопросы о том, кем же на самом деле является пресловутый всемогущий "китайский экспортер", которого все так боятся. Возможно, это не столько местные китайские предприятия, сколько результат сознательных решений западных компаний? Так что же такое "Новый Китай?" кто это? - они… или мы сами?

К сожалению, Конгресс США рассматривает китайскую проблему в очень узкой перспективе. Вашингтон исходит из вполне понятных опасений по поводу возрастающего давления на средний класс Америки. Однако связь между этой болезненной проблемой и Китаем выведена на основе ошибочного макроанализа, в процессе которого все внимание было ошибочно сосредоточено всего лишь на одном двустороннем аспекте более обширного многостороннего дисбаланса в экономике США, страдающей от дефицита сбережений. И как это часто бывает, одна ошибка может повлечь за собой другую: действия Вашингтона в отношении Китая могут спровоцировать целую серию непредвиденных и непреднамеренных последствий - не только налогообложение американских потребителей и транснациональных корпораций США, но и усиление давления на валюту и реальные процентные ставки, что может ввергнуть экономику США в рецессию. Однако самой трагической ошибкой, которую может совершить Америка, является другое: США упускают историческую возможность привлечь Китай в качестве стратегического партнера в становящееся все более глобализованным мировое сообщество. И если Вашингтон вытолкнет Китай с мировой арены, боюсь, за ним последует и вся Азия, развитие которой все более явно концентрируется вокруг Китая и становится зависимым от него.

Глобализация - задача не из легких. Она оказывает давление как на развивающиеся, так и на развитые страны. США являются ведущей экономической силой, и потому у них особая миссия в деле глобализации. Разгром Китая будет равносилен отречению США от своей роли, а реабилитация однажды нарушенного глобализационного процесса может стать чрезвычайно сложным делом.

Стивен Роуч
Morgan Stanley