Высуньтесь из окна, вдохните глубоко и насладитесь приторно-сладким запахом ностальгии. Он повсюду. Субботним вечером можно устроиться перед телевизором и посмотреть реалити-шоу "X Factor" (прим. ProFinance.ru: британское телевизионное реалити-шоу по подготовке новых музыкальных талантов) или "Strictly Come Dancing" (прим. ProFinance.ru: британское телевизионное шоу, в котором звезды шоу-бизнеса вместе с  профессиональными танцорами соревнуются между собой в бальных и латинских танцах), этакие современные версии "Opportunity Knocks", "New Faces" и "Seaside Special" от BBC. Можно греться в лучах славы британских олимпийских чемпионов летних игр, которые завоевали самое большое количество медалей для Великобритании с Олимпиады 1980-х, когда конкурентная борьба воспринималась довольно-таки серьезно. Или же достаточно посмотреть на неожиданный обвал фунта и вспомнить бесконечное множество случаев, когда экономические перспективы Великобритании перечеркивались из-за валютного кризиса.

За последние несколько недель фунт  упал так сильно, что в глазах валютных инвесторов стал всеобщим врагом номер один. Против какой валюты он только не упал: более чем на 25% против доллара, более чем на 15% против евро и на 33% против всепобеждающей иены с конца прошлого года. Хотя падение фунта вызывает огромное количество вопросов, самый очевидный из них это:  если мировой экономический кризис сделан в США, как часто говорят, то почему же фунт так страдает? Частично ответ кроется в том, что финансовые кризисы возвращаются  через некоторое время.  Когда слово "субстандартный" стало частью общеупотребительной лексики, американский рынок жилья готов был уже отправиться в свободное падение, а британский рынок все еще держался на плаву. Тогда можно было подумать, что Великобритания в каком-то смысле заслонилась от экономических проблем Америки.  Если бы Великобритании грозило замедление экономического развития, то причиной этого было бы сокращение американского спроса на британский импорт, а не собственные проблемы страны.  Но это был самообман. Чтобы понять почему, посмотрим, как финансировался британский жилищный бум.  Мы много слышали о чрезмерном кредитовании ненасытных банков. Однако банки могли выдавать кредиты только потому, что были перенасыщены денежными средствами. В свою очередь, эти средства часто поступали из-за границы. Голодные до прибылей международные инвесторы были рады вкладывать свои деньги в страны с относительно высокой процентной ставкой. Именно это Великобритания и делала.

"Горячие деньги" - это одна из самых больших проблем, с которой столкнулись центральные банки. Они разрушают связь между политическими ставками и более широкой экономикой. Притоки капитала из-за рубежа наводнили банковскую систему ликвидностью. Естественно, что эти деньги пустили на кредитование. Чем больше "горячих денег", тем выше вероятность, что деньги "попадут" не в те инвестиции. С подобными проблемами столкнулись Австралия, Новая Зеландия и Исландия.
Можно подумать, что страны с более высокими процентными ставками, обладая более жесткими монетарными условиями, были бы менее подвержены жилищным пузырям и обвалам. Однако в мире современных международных финансов, в котором все вверх дном, это совсем не так. Когда "горячие деньги" вливаются в экономику, финансовые условия определяются не стоимостью кредита, а его доступностью. Количество имеет значение: если деньги тоннами выгружать в экономику, условия кредитования станут легче. "Горячие деньги" частично объясняют доступность ипотек с 100%-ным коэффициентом кредит-стоимость обеспечения, ипотек, которые в пять и более раз превышали годовой доход, а также потерявший рассудок жилищный рынок в середине этого десятилетия.

Когда "горячие деньги" наполняют экономику, центральный банк, как правило, доволен собой. Валюта укрепляется, что выглядит как вотум доверия в собственные способности ЦБ. Более того, благодаря сильной валюте, цены на импорт падают, а, следовательно, падает и инфляция. Для экономики "горячие деньги" - это как опасный наркотик: они вызывают сильную одномоментную эйфорию. Когда эффект проходит после пробуждения, наступает опустошение. Типичным аргументом в защиту является то, что "горячие деньги" не угрожают общему здоровью экономики, потому что усиление инфляции с одной стороны (ослабление условий кредитования) компенсируется вычетами, с другой стороны (посредством укрепления валютного курса). То есть в целом продолжительная угроза ценовой стабильности отсутствует.

Такой аргумент нельзя считать правильным. Во-первых, он, безусловно, несбалансирован. Мы получили жилищный бум, а экспортерам был перекрыт кислород.  Другими словами, мы получили быстрый рост потребительского спроса, финансируемого за счет возможно постоянной потери доли рынка на мировом экспортном рынке. Во-вторых, даже если ценовая стабильность будет достигнута в краткосрочной перспективе, расплачиваться за это, возможно, придется в долгосрочной перспективе: если экспорт рухнет, и жилищный рынок начнет рассыпаться на куски, то довольно скоро краткосрочные опасения инфляции сменятся долгосрочными опасениями дефляции, и такая точка зрения имплицитно содержалась в последнем отчете по инфляции Банка Англии. Падение фунта, прежде всего, и отражает отсутствие такого баланса. После того, как на протяжении многих лет удавалось привлекать "горячие деньги", условия неожиданно изменились. Британские власти больше не могут притворяться, что экономика избежит "бума и краха". Лейбористам повезло во время мировой рецессии 2001 года, когда вовремя проведенное ослабление фискальной политики позволило британскому спросу кое-как удержаться на плаву, в то время как остальные экономики ослабли.  Но теперь удача отвернулась. Сейчас и сам Банк, и Министерство финансов признают, что в стране началась рецессия, а вместе с рецессией пришли и очень низкие процентные ставки. "Горячие" деньги в один момент стали очень даже холодными.

Джордж Осборн, "теневой" министр финансов, предполагает, что проснувшееся в Гордоне Брауне желание уйти от беды за счет займов, спровоцирует "набег" на фунт. Однако проблема кроется не столько в будущих государственных заимствованиях, сколько в раннем кредитовании "горячих денег". Кредитный кризис - событие международного масштаба. Все запасаются наличными деньгами. Страны, которые раньше жили на кредитах, сейчас в очень тяжелом положении. Нет сомнений в том, что при прочих равных условиях, чем больше долгов у правительства, тем больше дефицит платежного баланса Великобритании.  Поэтому чисто механически стерлинг оказывается под угрозой падения. Однако в данной ситуации условия неравные. Даже если допустить резкое увеличение заимствований государства, то все равно остается шанс на то, что дефицит платежного баланса Великобритании уменьшится, только если причиной для этого станет тот факт, что рост заимствований государства более чем компенсируется ростом сбережений среди домохозяйств и компаний добровольно или же в результате кредитного кризиса за счет ограничения финансовых рынков. Если займы становятся недоступны, то правительство несет ответственность за то, чтобы вмешаться.

Более того, отказ от действий может привести к неправильным результатам. Во время кризиса 1990 г. финансовые политики Японии предпринимали очень мало мер для того, чтобы спасти экономику. Японские компании, отчаянно пытавшиеся сохранить платежеспособность, стали репатриировать свои иностранные активы. Поскольку деньги стали возвращаться в страну, спрос на иену увеличился, и японская валюта укрепилась. Экспортная деятельность в Японии потерпела крах, и экономика из плохой стадии перешла в отвратительную. Хотя иенового кризиса в Японии и не случилось, победа валюты оказалась пустым звуком. При худшем развитии ситуации, если фунт действительно рухнет, то не стоит беспокоиться о неожиданно исчезнувших возможностях отдыхать за границей. Просто возьмите пульт в руки и найдите что-нибудь интересное по телевизору.

Стивен Кинг, директор экономического отдела компании HSBC
По материалам The Independent
Источник: ProFinance.Ru - Новости рынка Forex