Изображение: нейросеть.
Планы по декарбонизации сталелитейного сектора представляют собой головоломку. Это вполне осуществимо при современных технологиях, но также совершенно маловероятно из-за огромных затрат на их внедрение.
На долю сталелитейной цепочки от добычи железной руды до производства готовой продукции приходится около 8% мировых выбросов углерода, и сокращение этого воздействия часто рассматривается как жизненно важное средство борьбы с изменением климата. Если на встрече представителей железорудной и сталелитейной промышленности на этой неделе в рамках Сингапурской международной недели черных металлов и был достигнут консенсус, то он заключался в том, что сокращение выбросов при производстве стали вполне возможно.
Но также было очевидно, что, хотя горнодобывающие и сталелитейные компании находятся на ранних стадиях перехода, процесс будет медленным и чрезвычайно дорогим.
Основная проблема в том, что никто не знает, кто будет платить.
Добытчики железной руды в Австралии, которые поставляют около двух третей импорта Китая, способны создать цепочку поставок экологически чистого железа, которая будет использовать солнечную и ветровую энергию для производства экологически чистого водорода, который затем будет использоваться для обогащения железной руды в железо прямого восстановления (DRI) и горячебрикетированное железо (HBI).
Использование ГБЖ сокращает примерно 80% выбросов, образующихся в ходе всего процесса производства стали, устраняя существующую практику использования угля для превращения железной руды в передельное или нерафинированное железо путем удаления кислорода и других примесей.
Однако добытчики железной руды не будут инвестировать миллиарды долларов, необходимые для строительства заводов по производству экологически чистой стали, если Китай, который производит около половины стали в мире, и другие крупные производители, такие как Южная Корея, Япония и Индия, не возьмут на себя обязательство использовать более чистый продукт.
В основе проблемы — стоимость. Использование водорода для производства зеленого чугуна и ЭДП для превращения его в сталь может сократить выбросы с примерно 1,8 метрических тонн углерода до всего лишь 200 килограммов на тонну стали.
Хотя оценки затрат различаются, все сходятся во мнении, что даже масштабная цепочка поставок экологически чистой стали приведет к почти удвоению стоимости производства тонны стали по сравнению с нынешним методом использования доменной печи и кислородно-конвертерной печи, требующим большого потребления угля.
Вероятно, сталелитейные заводы не захотят, чтобы их издержки выросли столь резко, поскольку будет сложно полностью переложить высокие цены на потребителей.
Текущая динамика рынка железной руды и стали иллюстрирует масштаб проблемы.
Китайские сталелитейные заводы борются за прибыльность, и один из способов, которым они пытаются сократить расходы, — это увеличение доли низкосортной и более дешевой железной руды в своем производстве.
Это снижает себестоимость производимой стали, но также увеличивает интенсивность выбросов углерода примерно до 2,2 тонн на тонну производимой стали по сравнению с 1,8 тонн при использовании высококачественной железной руды в процессе доменной/конвертерной плавки.
Другими словами, амбиции в области зеленой стали, скорее всего, будут принесены в жертву экономике.
БИРЮЗОВАЯ СТАЛЬ
Однако можно снизить углеродоемкость стали, сделав ее более экологичной.
Использование природного газа для восстановления железной руды вместо угля может сократить количество углерода примерно до 1,1 тонны на тонну стали, и если газ можно будет получить по достаточно низкой цене, это станет жизнеспособным и экономичным вариантом.
Производство водорода с использованием природного газа часто называют «голубым водородом», а использование этого топлива для обогащения железной руды означает, что сталь можно считать бирюзового цвета — одного из оттенков между синим и зеленым.
Бразильская Vale строит так называемые мегахабы в трех странах Ближнего Востока с целью использования дешевого природного газа для производства железа прямого восстановления и ГБЖ для экспорта на сталелитейные заводы в Китае.
Этот продукт также поможет производителям стали соблюдать запланированный в Европейском союзе Механизм корректировки углеродных границ, который планируется ввести в следующем году, хотя его введение может быть отложено.
Следует отметить несколько моментов. Во-первых, хотя 80 миллионов тонн железной руды в год, которые Vale, как предполагается, планирует перерабатывать на Ближнем Востоке, кажутся существенными, это даже не объем импорта Китая за один месяц, который закупает около трех четвертей мировых поставок железной руды морским путем.
Природный газ не является жизнеспособным вариантом для австралийской железорудной отрасли, поскольку он слишком дорог, а имеющиеся запасы в Западной Австралии, где расположена большая часть железорудных рудников, уже заняты отечественным сектором и производителями сжиженного природного газа.
Это означает, что использование стали бирюзового цвета немного изменит ситуацию, но не приведет к кардинальным изменениям, необходимым для декарбонизации стали.
Для этого потребуются государственные законы и постановления, которые будут стимулировать или наказывать производителей стали с помощью таких мер, как субсидии или налоги на выбросы углерода, до тех пор, пока полностью экологичная сталь не станет жизнеспособной.
Бирюзовая сталь — пример избитого утверждения, что лучшее не может быть врагом хорошего.
Подготовлено ProFinance.ru по материалам Reuters.
MarketSnapshot - ProFinance.Ru в Telegram
По теме:
Спрос на сталь в обрабатывающей промышленности Китая подскочил до 6-летнего максимума
Азиатские производители горячекатаной стали ищут новые экспортные рынки
Китайский импорт стали в Индию упал в феврале на 69%
16 тысяч тонн стали застряли в порту: как новые сборы США парализуют мировую торговлю
